Просторная комната была заставлена притиснутыми друг к другу большими столами и железными шкафами. У стенки напротив стояли на ножках с крестовинами для устойчивости двусторонние грифельные доски, исписанные цветными мелками… За одним из столов стоял незнакомый мне смуглый, черноволосый парень в кипе.

Хай-тек

Отрывки из книги

Юрий Ноткин

Продолжение. Начало

Глава пятая
ОТ АРГЕНТИНЫ ДО МЕКСИКИ

Буря и натиск

COMMET прирастал территориями. Чуть в стороне от программистского зала три ступеньки вели вверх в витиеватый коридор, по бокам которого располагались некогда классы учебных курсов, время которых теперь миновало. Массовая алия инженеров и ученых начала 90-х мало-помалу растеклась по большим предприятиям, заводам, колледжам и университетам, стартапам, теплицам, вызвав бурный, превзошедший самые смелые ожидания рост израильского хай-тека.

Первый по коридору, как и все помещения подвального этажа без окон-без дверей, но зато самый просторный класс, немедленно после его освобождения был занят СSD, предназначен для производства электронных модулей СОММЕТ и их интеграции со счетчиками.

В первое утро после возвращения из Пекина, отметив в автомате на третьем этаже свой приход, предвкушая встречу с сотрудниками и повторяя про себя «нихау!» — «здравствуйте» по— китайски, я спустился на лифте на цокольный этаж. Не успели двери до конца раздвинуться, как меня с громкими воплями восторга заключил в объятия, поджидавший лифт Шай Брох. Выпалив с пяток вопросов и не дожидаясь на них ответов, он забыл видимо, что собирался куда-то подняться и, повторяя непрерывно «Есть новости, Юрий! Есть большие новости!», повел меня в новое помещение.

По дороге меня поразили молоденькие симпатичные девушки, расположившиеся на полу, державшие в руках шланги разнокалиберных пылесосов и выдувавшие с их помощью что-то невидимое из полуразобранных электромеханических счетчиков. Среди сидевших я узнал дочек Зингера и Харифа, первая была в солдатской форме, остальные были мне незнакомы. Я шел след-в-след за Шаем, лавируя меж шлангов и вытянутых поперек узкого коридора ног, которые никто и не думал трогать с места. В конце Шай обернулся, сделал широкий жест рукой в сторону сидящих на полу и произнес загадочное: «Аргентина!».

Он почи уже распахнул дверь в класс, как вдруг на лице его изобразился ужас и вскричав «Совещание! Совещание у Харифа по Аргентине! Я совсем забыл!», бросился назад и перескочив одним затяжным прыжком через все ноги, исчез из вида. Я осторожно открыл дверь.

Просторная комната была заставлена притиснутыми друг к другу большими столами и железными шкафами. У стенки напротив стояли на ножках с крестовинами для устойчивости двусторонние грифельные доски, исписанные цветными мелками. Похоже, что сюда стащили мебель из других классов. За одним из столов стоял незнакомый мне смуглый, черноволосый парень в кипе. Перед ним были разложены электронные сборки, которые он поливал из банки чем-то густым и вязким похожим на клейстер.

Из-за одного из шкафов мне навстречу вышел Гера Раскин с большой отверткой в одной руке и с пассатижами в другой.

— Привет, Юра! Ну как там в Китае?

— Привет. В Китае все спокойно. А не мог бы ты мне рассказать, что здесь у нас происходит. Что делают эти девочки в коридоре, что это за парень с клейстером и зачем он поливает им платы?

— Девочки, это, между прочим, дочки начальства, выдувают из Аргентины опилки, которые насыпал туда Шломо. А парень этот Йони, он из конторы по найму, и поливает он Мексику, и кстати не клейстером, а эпоксидкой. Впрочем об этом тебе лучше распросить Олега, — Гера произнес имя Олега Травкина на израильский манер, с ударением на первом слоге.

-Ладно, оставим пока в покое Йони с эпоксидкой, но причем опилки к Шломо и Аргентине и почему их надо оттуда выдувать?

Гера втянул голову в плечи и тяжело вздохнул, всем видом показывая, что только еще одного начальника ему и не хватало, — Вообще-то это надо спросить у Переца, ну да ладно, тебе я расскажу. Но ты ведь сам прекрасно знаешь, что наш модуль AMR в Аргентинском проекте сделан целиком на одной плате, которая вставляется в плоскую черную железную коробку. Ты ведь сам требовал и убеждал Харифа и Руби, что AMR вместе со стоамперным реле выключения нагрузки и всем остальным барахлом внутрь счетчика ни за что не влезет. На коробку кладется и крепится к ней счетчик, вернее задняя стенка его корпуса, который у дешевых китайских счетчиков, купленных Перецом, тоже из металла. Потом в коробку вставляется AMR, закрывается крышкой. Все вместе вешается на стенку и крепится к ней через ушки коробки.

-Ну. Я ведь за две недели в Китае еще не полностью потерял память. Дальше-то что?

— А вот и ну! Говорили, что снаружи не будет никаких проводов, кроме тех четырех, что так и так подходят к винтам подбородка счетчика, а все нужные соединения с AMR делаются через дырки, которые нужно просверлить в спинке счетчика и верхушке коробки.

— Ну-ну. Гера не тяни, пожалуйста, резину, что из этого, — опять не выдержал я, уже смутно предчувствуя беду.

— А дальше коробки прибыли и счетчики прибыли, между прочим, оплатили доставку авиа, чтобы побыстрее. Перец заставил Шломо остаться вечером, чтобы к утру в 100 штуках, коробки к счетчикам были приделаны, и дырки просверлены. К утру все было готово.

— И что Шломо сверлил не вынимая счетчики из корпусов?— спросил я, холодея.

— Ну да, а что! Шломо спрашивал, но Перец сказал, что вынимать их будет себе дороже-потом ни за что обратно, как следует не вставить, калибровка собьется, ну и так далее. Так что Шломо снимал переднюю прозрачную крышку, ставил счетчик на верстак на— попа, на спину ему крепил коробку, ну и сверлил за один заход. Конечно, поближе к краю, чтобы не задеть не дай Бог, чего в счетчике, если сверло ненароком глубже проскочит, и опилки железные, чтоб сыпались мимо-на верстак.

— Ну, и…?

— Ну и! В счетчике полно намагниченных частей, они опилки притягивали и те приклеились где попало и на осях и в подшипниках. Я утром, когда увидел, сказал об этом Шаю, тот помчался наверх. Через пять минут все у нас внизу в Шломиной мастерской собрались, еле влезли, Руби прибежал, Дери, Хариф и даже Зингер. А Перец нацепил такой козырек с лупой впереди, как у часовщиков бывает, и стал рассматривать внутренности у счетчиков.

Хариф весь побелел, подбородок выпятил, даже очки снял. На всякий случай я даже подальше отошел, никогда его таким не видел. А Перец так спокойно козырек тоже снял и говорит: «Штуйот» Я завтра своих детей пришлю, чтобы электронщиков от работы не отрывать. Они пылесосом в два счета опилки вытащат». Зингер говорит: «Тогда я Ал’ин тоже пришлю, она как раз два дня в отпуске из армии.»

Тут все повеселели. Перец говорит «Альберт, твоя задача всех обеспечить пылесосами!» А Дери — «Можно на втором и на четвертом этажах на время попросить». Ну вот на следующий день все своих детей согнали, даже Хариф и Руби. Почему-то у всех дочки. Сегодня уже второй день сидят. Перец сам распределял пылесосы. А только толку все равно никакого, хоть выдувай, хоть вдувай, все по барабану. Счетчики через одного тормозятся. Кончать надо весь этот балаган, детей домой отправлять. Ты так и скажи Перецу.

— Ладно, скажу. Ну а со счетчиками что будем делать.

— А чё со счетчиками, регулировать надо, вместе с опилками, винты тормозные крутить, чтобы по крайней мере диски вертелись.

— Крутить говоришь,— я вспомнил кошмарную ночь, наедине с демо, в Каракасе,— а калибровать их потом как, на глазок?

— Дери, сказал, ты приедешь, что — нибудь придумаем..

— Ну да, конечно, обязательно придумаем!. — постаравшись придать голосу оптимизм и уверенность, я огляделся вокруг, как будто в поисках готового решения.— А эта комната у нас теперь насовсем или на время?

— Перец говорит, что мы можем прихватить еще две кит’ы,— не без гордости ответил Раскин. Я знал, что кит’а на иврите означает класс, но не удержался, чтобы не скаламбурить,

— Ну что ж, значит теперь наш «Счетчик» будет стоять на трех китах.

В коридоре девушки продолжали шуметь пылесосами. Я осторожно пробрался между ними, спустился по ступенькам и завернул к знакомой двери с табличкой “CSD. Electronic laboratory”. Лена, Олег, Саша и Ронен Наири встретили меня приветственными возгласами. Сразу у входа в правый угол был втиснут еще один небольшой столик, за которым сидели две девочки «марокканского» вида и что-то паяли. Подобно тому, как нашу алию все называли заглазно «русскими», представителей сефардских общин, прибывавших в разные годы из Марокко, Ирака, Иемена, Египта и других арабских стран, «русские», не задумываясь, именовали между собой «марокканцами». На месте, которое еще совсем недавно занимал Саша Липман, незнакомый мне парень с редкой бородкой рассматривал что-то через лупу с подсветкой от прикрученной струбциной к столу настольной лампы.

При моем появлении он отодвинул лампу, сменил очки и встал.

— Это Витя Семенов, наш новый работник — представил его Олег, — Руби сказал, что ты в курсе.

— В принципе… да… ну, конечно. В добрый час! Будем работать вместе, — я пожал Вите руку.

— А что делать! Деваться некуда. Жизнь такая, как говорится, — слегка краснея и посмеиваясь, чтобы скрыть смущение, отвечал Витя.

Я припомнил, что по дороге в Гонконг из Мюнхена Руби говорил, что одна из программисток, трудившихся над концентратором, Элла Левит, приходила к нему с просьбой принять к Юрию в группу ее мужа, приехавшего к ней не то из Красноярска, не то из Новосибирска. У него были сложности с оформлением документов. По образованию и опыту работы он электронщик, но в связи с упомянутыми сложностями он вынужден был несколько месяцев трудиться то маляром, то монтером, а то и сварщиком у арабского строительного подрядчика. Я отвечал Руби, что по возвращении мы с ним обязательно встретимся и потолкуем. Стало быть, считай, что уже потолковали.

— А это Эти и Мири! — кивнул в дальний угол Олег, — их вместе с Йони, который сейчас в ките, пригласил на время Перец из конторы по найму, чтобы помочь нам с проектом Мексика…

— Кстати о Мексике, — перебил его я,— пойдем, расскажи пару слов поподробнее.

Шай еще не вернулся с совещания, и я уселся за свой стол в «кабинете», а Олег не без труда втиснул кресло-вертушку напротив. Вид у него был смущенно-виноватый.

— Ну что Мексика, пока туда летели, Руби был в отличном настроении, про твои подвиги в Китае рассказывал. Ну прилетели в Мехико-сити. Встретил нас отличный парень Игнасио, симпатичный такой, интеллигентный, повез показывать их всемирный торговый центр. Классный такой домина, сорок два этажа, на каждом этаже штук 30 контор запланировано. В каждой конторе трех-фазный круглый счетчик, такой, под который мы под руководством Менаше Зхарии наш трехплатный АМR клепали с плоским кабелем. Ну ты же все знаешь. Чего я тебе рассказываю?

— Так ты и не рассказывай, то, что я знаю, ты давай про то, как у вас там прошло.

— «Ну как прошло, первым делом они естественно сунули два наших счетчика на night test (ночной тест). Это у них такое испытание для всех новых изделий с электроникой внутри, ты ведь наверно знаешь, что мы у них не единственные претенденты? — я кивнул, — ну вот во время этого теста они суют 500 вольт между всеми электрическими цепями и корпусом на восемь часов, ну то есть на всю ночь, а потом проверяют, что из-за нашей электроники у них изоляция не прохудилась», — с трудом, но я все-таки выдержал наступившую паузу и удержался от реплик, — «естественно оба образца не выдержали испытаний. Хуже другое — из оставшихся трех штук наша электроника давала безумные показания, ничуть не похожие на механические показания счетчиков— у одного сенсор свернул головку набок, как пьяный, и все время давал сигнал о краже энергии, а у другого видимо шло жуткое высокочастотное возбуждение из-за знаменитого плоского кабеля имени Менаше Захария.

Ну что-ты все молчишь и молчишь!? Я знаю, что об этом ты говорил, а о том-ты предупреждал. Но рядом-то с Руби был я! Ох и зверем он на меня смотрел! До сих пор почти не здоровается. Может ты с ним поговоришь, объяснишь, что я ни хрена в тех условиях не мог сделать?»

— Я обязательно поговорю, не расстраивайся! Но чем в конце концов все кончилось?

— Чем кончилось, ты не поверишь! Игнасио вместе с Хосе-это у них вроде главного инженера, привезли нас к себе на завод в Пастехе, километров семьдесят от Мехико, все показали, как дорогим гостям и еще нас же утешали: «Вы, -говорят,— не расстраивайтесь, поначалу у всех идет трудно. У Альберто из Электрической Компании Мехико есть целый музей счетчиков с новыми технологиями, не прошедших испытания. Все у вас будет в порядке!» Так Руби им стал клясться, что в оставшиехя сорока пяти счетчиках, которые мы им поставим бесплатно в рамках договора, мы все исправим, ну а дальше-дальше будет «катанчик».

— С «катанчиком» все понятно, а кто-такой Йони и зачем он поливает платы эпоксидкой?

— Это идея Дери, во -первых сенсоры приклеются и не будут шататься, а во-вторых эпоксидка будет служить дополнительной высоковольтной изоляцией во время night test. А Йони вместе с Эти и Мири взяли на месяц из конторы по найм для пайки.

— Слушай, а не замордует эта эпоксидка окончательно нашу бедную электронику, когда высохнет?

Олег только успел пожать плечами, поскольку в этот момент раздался знакомый вопль: «Юрий! Есть новости! Большие новости!» и в лабораторию влетел Шай Брох…

Продолжение