Авторы, кажется, собирались написать этакую сказку-фантазию о радужных перспективах. А вышел мрачный прогноз, по крайней мере, по судьбе неназванной могучей некогда личности. Наш герой при пробуждении уже вспоминал пинок под зад. Реальный. Наш замах — не больше, чем этакая дорожная карта. Вы о ком-то подумали?..
Репортаж из завтра, или
Предисповедь властелина
Лазарь Фрейдгейм, Александр Болясный
Всё в мире изменяется. Что-то рождается, что-то умирает… Свет проникает в расщелину, и некогда малозаметное приобретает известность и славу. Где-то гаснут огни рампы, и действие, ранее будоражившее умы, нивелируется. Особенно это заметно при огнях политической рампы. Политическое величие наиболее чувствительно к подсветке.
Сегодня из некоторого будущего мы услышали голос, который ранее узнавался по интонации первых слов. О настоящем, о прошлом, о переписывании истории… Утопия? История? Сон? Бред?.. Возможно, ответ не так уж оторван от хлеба насущного сегодняшнего дня.
Дисклеймер
Авторы чувствуют ответственность за репортаж из некоторого 20-30-летнего будущего перед самими собой. Хотя проверить фактологию этого репортажа затруднительно, но голос свысока подсказывает, что критика или одобрение былого из трудно просматриваемого далёко могут быть не лишними в реальном настоящем. Применительно к событиям и делам людей в наши дни.
(Замечание в сторону: как сказал бы сценарист, да простится авторам некоторая фантастичность и стилистическая усложнённость. А разве жизнь проста и не создаёт неоднозначных проблем?)
* * *
Нет, я не дед на завалинке. Но от возраста трудно скрыться. Когда цифра 80 не в далёком загорье, невольно, расслабившись, хочется зацепиться за время своей силы.
1 января 2021 года… Вспоминается в деталях этот символический момент окончания мрачного пандемического года. Коронавирус, выскочивший из подворотни и без всякой рекогнистировки с кулаками завязавший бой с человечеством. В подобном бое нельзя оказаться первым. Только ответ, только обороняться.
К сожалению, не только с пришедшей заразой приходится держать оборону. Когда приходит конец власти и тебя пинком под зад выбивают в изоляцию, никуда не денешься. В узком круге друзей с шампанским и водкой (плевать на предостережения врачей и их занудную песню о возрасте) мы говорим о победах. Никакого Альцгеймера и Паркинсона. Судачили эти провидцы… Не дождались…
Были же годы! Двадцатилетней давности год был не только годом хвори, он оформил наше право на стабильность. Всякие там дерьмократы могли надеяться на переворот. Фига им. Конституция с нужным смыслом им под нос, чтобы не питали иллюзий. Тогда казалось, что всё предусмотрено.
Но не всё…
Влад Владыч проснулся в холодном поту. События тяжкого сна один к одному перекочевали в ощущения реальности. Так уж получается, если от восхода до заката в голове бродят видения былых дней, они внедряются и в ночной сон. Никуда не денешься. Настигают и бьют…
Это состояние усилилось, когда он подошёл к компьютеру и с нервной дрожью стал переключать сайты в интернете. Много лет он обходил такую возможность стороной. Он с ленцой рассуждал, что «для этой самой штуки есть своя законная» прислуга. Не бытовая: приди, подай, пошла вон, — а прислуга с технологической начинкой, аппарат.
Как после броска на татами. Страшновато почувствовать себя сидящим в «антикварном» кресле-троне и попытаться взглядом его бывшего хозяина охватить окружающий мир и ретроспективу былых дней. Представим этакое переселение души, перевоплощение из авторов в былого делателя истории страны.
Попытаемся заглянуть в ушедшее прошлое и в не наступившее будущее…
ВВ ощущал, что отдал все лучшие годы своей жизни России. С юности и, страшно подумать, до старости. Во властных кругах родной РФ он был больше 20 лет. Теперь он ощущал, как страна теряет все достижения, ласкавшие его душу.
— Я много лет был винтиком. Потом саморезом. Ввёртывался в материал для скрепления, достройки. Порой оставлял люфт, за это и поплатился, — в расстройстве выплёскивала его память. — Эти подлые сменщики злой неправдой захватили власть. В тот момент ничто по улаженной, как надо, конституции не мешало еще 14 лет вкалывать в большом кресле. Все годы я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи, и делал это с полной отдачей сил. Дурьё, покажите мне цепи, которые с такой же силой могли бы держать раба, как большая власти. Да, конечно, нужно было поисполнять клоунское усердие на очередных выборах. Если сопли жевать годами, тогда ничего не изменить. Но ради блага страны и своих близких, на что не пойдёшь… Важно, чтобы мути никакой не было, чтобы всё было прозрачно объяснено гражданам.
Хотелось многое высказать, да, собственно, и сказать некому. Кто-то давно точно заметил: «Я сказал и тем облегчил свою душу». В условиях изоляции остаётся проговорить всё самому себе. Даже было трудно представить, что так может обернуться жизнь. Двор есть, кол есть, а людей и днём с огнём не увидишь.
ВВ любил погрузиться в былые дни, вспомнить о работе. Вершились дела. Были цели, были возможности… Он не отказывал себе в самооценке: «Являюсь ли я демократом чистой воды? Конечно, я абсолютный и чистый демократ. Но вы знаете, в чём беда? Даже не беда, трагедия настоящая. В том, что я такой один, других таких в мире просто нет… После смерти Махатмы Ганди поговорить не с кем».
— Сколько хороших людей мне удалось поднять из ничего (какой там из ничего! Из подворотни) до всемирных величин. Моськи тявкали по поводу какого-то кооператива Озеро, но они не понимали, какая польза для страны, что самые важные объекты и отрасли промышленности в надёжных руках. Не подведут, не обманут. Да и резерв материальных средств, который удавалось создать в нашем братском единении, мог пригодиться в тяжёлую минуту.
Не бывает, вероятно, так, что всё своё оказывается порушенным без своего участия. Помнится, я как-то в интервью на пороге семидесятилетия (или за пару лет до этого) сказал, что главное не растерять человеческие качества. Я был убеждён, что всё при мне. На поверку: похоже я оказался слишком самонадеянным.
Да что удивляться, когда ежеминутно, так сказать, из каждого утюга я слышал одобрительные отзывы. Забота и поклонение. Этого же надо было заслужить. А потом — бац и, как корова языком слизнула. Раб на галере остался без вёсел, солнце перестало искриться в брызгах. Как говорят немцы: Vorbei ist vorbei — что было, то прошло…
Крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века. Все усилия по объединению народов, все попытки ослабить тяжесть развала СССР пошли после меня прахом.
Что получила Украина, став членом ЕС? Да ни фига. Ну, стали жить немного лучше нас в России, но и мы могли им подсобить, если бы они не кочевряжились против усилий по образованию нового союзного государства. За какие-то 10 лет всё профукали, что мастерилось десятилетиями. Украина и Донбасс… Грузия с Абхазией и Южной Осетией… Молдавия. Даже Беларусь, чёрт бы её побрал, как её ни назови, была уже насажена на крючок, и ту отпустили…
Эти дегенераты, новоявленные управленцы, сократили оборонные расходы почти вдвое, заблокировали разработку новых ракетных систем. Даже в космос наши космонавты стали летать на американских кораблях. Видите ли, их манит — «как в Европе». Страшно подумать, что ждёт Россию со стороны этих НАТОвских милых зайчиков всех мастей. Перепрыгнут все границы, все красные линии. Не могу понять, почему ещё воочию не проявилась суть этих друзей. Пока даже как для обманки отодвинули подразделения НАТО за пределы Польши и Литвы. Давно сказано, что народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую. Время теряют. Потом не догнать.
Нет, не сон и не пробуждение. Реальность: подмосковная резиденция, высокий забор, надёжная охрана. И не туды, и не сюды… Продукты привозят, мусор вывозят. Нет, это, конечно, определённое пробуждение — от иллюзий. Время доделает своё.
Особняк, охрана-то ли ради меня, то ли меня сторожат под домашним арестом — вот и всё моё окружение, все мои контакты. Выхожу из особняка, оглядываюсь по сторонам и чувствую себя зверем, обложенным красными флажками. А вокруг были примеры, они представлялись необходимыми. Должен же быть порядок. Не всем всё может быть дозволено. Ходорковский, Гайзер, Белых, Улюкаев… Да ещё пара десятков подобных, мешавших делу. Горемычные, но поделом же им… Но что-то и у меня пошло не так…
В возникшей заварушке в Новоогарёвской резиденции я не боялся за свою жизнь. Но я опасался за случайности и азарт участников. Помнится, когда-то было сказано, что в туалете поймаем — мы и в сортире их замочим, в конце концов, — как сейчас помню. Но это была речь о врагах. Тут за своих, за близких, боялся, за стечение обстоятельств… Но в тот переломный момент я не представлял, что изменение моего статуса, что там, проще скажу: из князи в грязи, приведёт и к началу всякого разобщения даже в домашнем кругу. Припёрло, видимо. Дурак дураком: статус выше личного.
В моей закомплексованности с безопасностью и секретностью оказался скрыт бумеранг, этакий бросок-отклик. Дочери, имена которых я старался не произносить вслух, испарились из страны. Сладенькие некогда внучата забыли об авторитете дедушки Вовы, стали восприниматься мной с кислинкой.
Мне было удобнее в новой семье жить в тайне. Но это привело к тому, что по моему настоянию все казавшиеся всегда при мне близкие в критическую минуту уехали из страны, а потом не захотели возвращаться ко мне. Алина на словах здесь, а реально растворена в эфире. Айфон, да зум со скайпом. Отрыжки интернета. Смешно даже, Алина с детьми поселилась в Штатах. Грин-карта, скоро получит гражданство. И не из-за денег и связей, а как бывшая олимпийская чемпионка и неоднократная чемпионка мира. Утёрла мне нос… Это какого-нибудь «бывшего» Владимира Путина в Штатах не примут или примут сквозь зубы, а Каспарова или Диегу Марадону — с распростёртыми объятиями…
При всей моей критичности ко всем и ко всему мне казалось, что мои дочери добились определённых успехов в профессии, получили интересные научные результаты. Соучастие в их публикациях академиков как бы подтверждало такой взгляд. Но ушли меня, и поразительно, у дочерей опали крылья, их работы из научных направлений стали просто лабораторными исследованиями.
Стыдно стало за академиков. Ну и немного за себя: неужто придурковатым оказался? А может, надо быть довольным за возвращающийся ум, запоздалый… Слава Богу, что на меня не потратили полоний или Новичок.
За многие годы болели и отдавали концы многие и многие люди. Некоторые имена как-то притёрлись к СМИ, как будто поговорить не о чём. Политковская, Щекочихин, Кара-Мурза, Литвиненко, Скрипали… До Немцова и Навального — кому от них было жарко-холодно, чтобы их травить-убивать? Но порой на зло приходилось ощетиниться. А что, наши партнёры поступали иначе? По сравнению с ними — мы белые и пушистые. Если не пушистые, то во всяком случае — всегда были весьма благообразные.
Ну что может присоветовать престарелый консультант Ходорковский. Это не президент его посадил за ЮКОС. Гордыня обрекла его на десяточку. Зато многому научила. Эта оппозиция на власть порой бочку катит. Конечно, первые лица могут согласовывать меню завтрака или обеда на текущий день. Но никому и в голову не придёт возвращаться к этому после переваривания всего поданного.
В то время было придумано и применено убийственное «дипломатическое» средство общения по любому не понравившемуся поводу: «А вы докажите!» Или — «Настамнет!» Что бы ни последовало в ответ, следует повторение утверждений. И так по кругу. Авось затихнет проблема. Сейчас подумал: неплохая реинкарнация давнего эстрадного номера «закинем дурочку». Кто-то станет свистеть. А я, как в хорошем цирке, аплодирую. Наш приём оказался заразным, и некоторые другие руководители государств внедрили такую тактику заговаривания проблем. Ох, как хорош был азербайджанский Алиев с Карабахом! Результата, конечно, не могло быть, но иллюзия ответа для серонародной массы в говорильне пропагандистских СМИ появлялась.
Душа болит за своих. Не смешно, но моему «повару» (придумали же такое!) Пригожину за его проделки с миллионами досталось больше всех. Может, и поделом. Делом бы ограничился, всё обошлось бы. А ему топтать этих недобитков-демократов, засуживать их на бабки. Вот и поплатился строгим режимом на 10 лет. А мужик-то хороший. К любому дельцу можно было привлечь.
Чёрт побрал, нужно помочь найти адвоката для Сержа по УДО. Он отсидел уже почти 5 лет из 10. Все годы я тогда пытался помочь ему уйти от осуждения. Но «демократическая» камарилья, как псы цепные, хотели растерзать Сергея за работу по расширению границ России. Ясно, что такую задачу нельзя было решить без применения силы. Но это были, я бы сказал, ювелирные работы. Всего-то убитых было меньше 20 тысяч за все годы. В двух чеченских войнах было не меньше.
Под ложечкой сосёт за Сечина. Игорю до УДО ещё почти два года. Разговаривал с Улюкаевым. Он вновь в фаворе. Сечинская подстава (славно было сделано!) послужила ему фактором реабилитации. Не только по судебному приговору, но и в должностном росте. Роснефть сейчас, конечно, совсем не та, как была в наши годы, но Алексей там стал как бы вторым Сечиным. Всем заправляет.
В жизни понятно движение вперёд: от драк к борьбе, от борьбы к специальным заданиям, от них к рычагам управления. Ну и командные высоты. А затем: как кур в ощип. Чувствуешь себя «опущенным», когда исчезает власть, окружение, ну и, может, ошибочно — честь. Кто-то из новых мне объяснил, что это не уход чести, а получение по заслугам. В это не верю. Как говорится, страна должна знать своих героев.
Зачем же было тратить столько сил? — спрашивает сторонний наблюдатель. Как сказать, — может прозвучать в ответ. «Большое видится на расстоянии». На встрече с детьми, когда случится, скажу, чтобы не открывали сегодняшние книжки по нашей истории, а лет через 20 взяли и увидели моё фото на суперобложке.
Кто-то может вспомнить старуху у разбитого корыта. Но это не обо мне. Я жив ещё! Я работаю, пишу историческую хронику российской жизни первой четверти XXI века. На днях я попросил пригласить к себе корреспондента RT, и мы душевно беседовали несколько часов. Увы, их вытеснили из мирового общения, но у нас в стране и в интернете сообщения RT кто захочет, тот найдёт.
Даже трудно представить, что уже на пороге 2037 год. Скоро будет 200 лет со дня смерти Пушкина. Хоть поэт власть не жаловал, на государя ценил. Даже не замечал его шашни с, прости господи, Натальей.
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Может, подсобрать мне свои стихотворения и запустить в свет? Сейчас это не дорого стоит, да и старые друзья помогут. Могу попросить RTушников подчистить огрехи. Они не подведут. Откликнутся по первому зову, — должны они мне… В 2021 г. по моим намёткам хорошо составили самый правильный учебник «Дорогой побед — от печенегов и половцев до гитлеровской армии». Там ещё Прилепин подключился. Он после Донецка хорошо войну чувствует.
Должность превращает человека в функцию, а потому становится совершенно безразлично, кто и в чем его обвиняет. Как меня только не изображали: и с клыками, и так, и сяк, во всяких ракурсах. Так что меня это не колышет.
Замечательно почивать на лаврах, забыв о поражениях и пирровых победах. «Эх, хорошо в стране советской жить», — пели когда-то день за днём ребятне как главный урок пропаганды. Победа — так сокрушительная, урожай — так богатый, коммунизм — так до него рукой подать… Большой опыт культа был накоплен в ХХ веке. Прекрасно всё видеть в розовом свете. По традиции культа: написал «Путин» — так нет других подходящих превосходных степеней. Потолок, экстремум… На тот день, на его день… Но розового света, как правило, не хватает даже на одну жизнь.
Печальный настрой не выходит из головы. Влад Владыч примеряет другие годы на свой аршин.
— 15 лет — много это или мало? Как бы объяснить этим новым, что уж если они не могут соображать, то читать-то они умеют. Мои слова, давно сказанные. Вся эта шелупонь отличилась. Приняли закон «О внесении изменений в Конституцию Российской Федерации». Не смешно: я за несколько месяцев две сотни пунктов обтяпал, а они почти 3 года мурыжили и родили два пункта: закон 2020 года отменить, а в конституции предыдущей редакции убрать одно слово: «подряд». Три года мусолили! И такие копошилы государством правят… Их бы научить с шашкой в руках действовать. Или этой шашкой все их головы отправить к Васнецову. Апофеоз победы не помешал бы…
Если бы не подлость гадов, узнали бы трепачи из кого песок сыпется. Перетёр бы я их с песочком да в бетонный раствор добавил. Никакого ку-ку никто бы не услышал. Да и не вспомнил бы о них никто через день-другой. Крымом подтверждена правильность шагов тех лет. Санкции-пересанкции выдыхаются, а Крым остаётся.
Мне порой было весело смотреть на передачи российского ТВ или публикации RT сразу после любого моего высказывания в эфире. Без ума и чувства меры — одобрение и восторг. Как-то два раза подряд сказал я, что какого-то журналиста осудили за предательство. Хотелось посмотреть на что способны эти журналисты. Ни в одной передаче никто не осмелился сказать, что президент ошибся, — а не было ни обвинения, ни суда. Поэтому я совсем не удивился, когда, не выждав даже день-другой после отставки, начался поток претензий в мой адрес. Лишь бы угодить, даже тогда, когда ещё не было ясно кому надо лизать пятки.
О словах одних людей на публику можно сказать — несёт пургу, о другом такое не решатся сказать, что бы он не произносил. Вспомнилось, как-то в очень популярном фильме было сказано: «Кто ж его посадит? Он же памятник!». Этим приятно пользоваться. Кто-то подумает: «Мели, Емеля, твоя неделя», но сопли будет жевать и молчать. RT радуется, ТВ гогочет, на душе было хорошо.
Жизнь всё же несправедлива. Человек выкладывает особо маркированные кирпичи. Возникает здание, — может, дворец, может, мавзолей. Человек отходит от дел, ещё хуже — его «отходят» от сделанного, и на плодах его труда не остаётся его имени. Или оно прорисовывается вылезшими из дыр людьми в мрачных тонах. Глубинное государство, примечу, топят вглубь.
Послесловие
Какие-то событийные страницы трети XXI века уже перевёрнуты. Влад Владыч (кто это?) раздумывает о своей судьбе и прошедших годах. Калейдоскопически, в мелькании случайно всплывающих картин. Как бы заметки с обращением в 2030-е, а может, и в 2040-е годы.
Авторы, кажется, собирались написать этакую сказку-фантазию о радужных перспективах. А вышел мрачный прогноз, по крайней мере, по судьбе неназванной могучей некогда личности.
Конечно, события, касающиеся миллионов, и судьбы отдельных людей можно трактовать как варианты ресторанного меню, подготовленного искусным поваром. Но такой субъективизм редко в истории оказывается не наказуем. Имеющий глаза, вглядится и составит своё представление то ли о потустороннем мавзолее с захлопывающейся дверью, то ли о перешагивании через ров и проблеске надежды… Пессимисты и оптимисты не могут не уживаться в свете.
Мы окунулись в некоторое будущее. Получили, возможно, сомнительное удовольствие от наказания судьбой за, пожалуй, не в меру дурные заслуги. Наш герой при пробуждении уже вспоминал пинок под зад. Реальный. Наш замах — не больше, чем этакая дорожная карта…
Вы о ком-то подумали?..