Рубрика: Смыслы Торы

Верно, Бог Израиля и Ангел смерти работают в тандеме: в некоторых аспектах посмеивающийся Бог Израиля трудно отличим от ироничного Воланда, но путать их все же не рекомендуется.

Местное население, которое ожидают крупные неприятности после возвращения Израиля домой, должно эти неприятности заслужить! Только если эти «местные» прогневят Всевышнего как следует, Израиль сможет вернуться в родную землю? Ну, а если «местные» будут вести себя хорошо? Об этом Тора деликатно умалчивает.

Главным мотивом в этом рассказе является, конечно же, удивительный дар Йосефа разгадывать сны. Семь тощих коров обретают свой истинный смысл, как семь лет засухи Мотив семи лет засухи встречается в египетских источниках, но встречается именно как некое редкое, сверхъестественное несчастье, посланное свыше.

Йосеф, в одночасье, и не по своей воле меняет родительский дом на дом египетского вельможи, куда он продан в рабство. Своей преданной и тщательной службой он стремится как-то улучшить своё положение, и это ему удаётся. Но тут его ожидает новое испытание…

Как и многие отцы церкви, Шеллинг, и в особенности Гегель, по крупному обознались. Гегель принял Воланда за Бога, он вообразил, что позаимствованный им у Шеллинга Мировой дух — это полностью очищенная от мифологических привнесений последняя версия библейского божества, в то время как это был Ангел Смерти.

Что же касается Четырёхбуквенного Имени, то точное его произношение нам не известно, однако искажённое его произношение утвердилось у народов мира, и потому повсеместно используется в популярной литературе по библеистике,..

Выполнение заповедей включает в себя акт слушания, а не просто подчинение и слепое послушание — слушание во всех его разнообразных смыслах: присутствие, медитация, осознание природы Бога через творение, откровение и искупление. Это означает пытаться понять наши пределы и недостатки.

Оценив в европейской культуре культуру преодоления традиционной и родовой ограниченности, многие ассимилированные евреи рассматривали свое происхождение как постыдное бедствие, ибо не видели в иудаизме ничего кроме ложной приверженности национальной гордыне («лишь ложь наследовали отцы наши»). Это была роковая ошибка.

Подробный рассказ об освящении камня, о возлиянии на него елея и превращении его в культовый объект, который, как мы писали ранее, должен был оправдать в глазах Сынов Израиля священный статус древнего капища, существовавшего на этом месте с незапамятных времён.

Предпочтительным наследником становится не старший, а младший сын. Минорат практиковался среди сынов Израиля как некая альтернативная норма, преодолевая мощное сопротивление майората, издревле принятого «естественного», самоочевидного принципа обычного права.

Ифтах, когда давал свой обет, явно был не в лучшем состоянии духа. В свою очередь Элиэзер и Шауль почти пророчески ощущали судьбоносность момента, резонировали с ним; их, то что называется, «несло». А когда человека вдохновенно «несет» порой случаются поразительные вещи.

Было важно… подробно описать, как именно Авраам был погребён в том самом семейном склепе, который он некогда приобрёл для погребения Сары. Этим ещё раз подчёркнута законность претензий сынов Израиля на землю Кнаана не только по законам Б-жеским, но и по законам человеческим.

Одна из причин, почему евреи стали лидерами во многих сферах человеческой деятельности, заключается именно в их готовности отличаться. Иудаизм — это контр-голос в разговоре человечества. Как евреи, мы не следуем за большинством просто потому, что это большинство. Так возникает нация лидеров.

По одну сторону возводимых сегодня в США баррикад стоят люди «светлого будущего» — прекраснодушные фанаты ничем не ограниченной сексуальной свободы и утопического экономического равенства, с другой — люди «проклятого прошлого»: пролетарии и капиталисты, верящие в то, что иной «вкус» — это грех.

Пророк — одно из центральных понятий в ТАНАХе, в известном смысле, иудаизм периода ТАНАХа можно назвать «пророческим», в отличие от иудаизма более позднего. Тем более странно, что это слово впервые появляется как бы между делом. Авимелех мог и не знать, что Авраам — пророк, но читатель наверняка знает.

Сегодня, в первой половине XXI века, ислам — это несомненный враг всего остального человечества — «рука его (поднята) на всех». Сегодня к исламу правильно относиться так, как к нему относится основательница организации «Американский конгресс за правду» бывшая ливанская гражданка Бриджит Габриэль.

После завета Ноах — тот же старый Ноах, а сыновья — те же сыновья. В Завете с Аврамом мы видим переход человека на качественно новую ступень: перед нами уже Новый Авраам. Более того, такой переход на новую ступень отныне становится обязательным для каждого из потомков Авраама.

Парадокс налицо: если человек характеризуется выбором, если он возникает на высоте выбора, то в каком тогда смысле ребенок, и в особенности младенец — человек? Ведь он идет в Ган Эден ни на что не решаясь, выбирая его автоматически, то есть просто не имея другого выбора.

Тот факт, что все люди говорили на одном языке упоминается в самом начале легенды, но не потому что это какая-то новая информация для слушателей. Об этом сказано, чтобы сильнее подчеркнуть контраст «идеальной» «первозданной» языковой реальности с той неразберихой, которая приключилась после смешения языков.

Если животные творились «по роду их», по некоему возвышающемуся над ними закону, то созданный по образу и подобию Всевышнего человек уникален. Человек не подчиняется какой-то внешней по отношению к нему необходимости, он сам творец, сам творит свой закон.

Каждый элемент в картине Мироздания является и средством, и, одновременно, целью для других элементов. Перед нами не просто «кубики» которые лежат один на другом, но сложное органическое единство всех частей Мироздания, которое можно сравнить с живым организмом.