Четыре стихотворения

Дмитрий Аркадин

Памяти пожилых, умерших от COVID-19

Уходят облака, уходят пароходы,
уходят берега и бакен у реки.
И желтая листва, как пиджачок из моды
уходит в никуда. Уходят старики.
Мне помнится один худой старик у моря,
ему Хемингуэй открыл в бессмертье дверь.
Писателя душа клокочет штормам вторя,
а яростный старик рыбачит и теперь.
… Рассвет, сменив закат, меняются местами,
а старичьё ферзями в городском саду.
Охота мне сказать им: «Оставайтесь с нами»
да только люди умерли в нынешнем году.

Про СССР и не только

Там ребёнком я ползал на пузе,
как картинки из детства свежи!
Я рожден был в Советском Союзе,
но я не был воспитан на лжи.
Лицемерья вертлявая дама
и другая любая херня
обошли меня! Папа и мама
от вранья заслоняли меня.
Два учителя дома, как мимы
жест рукой, значит свет погаси!
Педагоги застоем томимы
вражью слушали речь. Би — Би-Си.
Ах, они моя честная лига!
От неправды краснел даже мел,
а чтоб сникла советская фига
мне давали читать ЖЗЛ.
Предавались не очень как будто
ликованию битв за хлеба.
По совдеповски нетто и брутто
пятилетками шли в погреба.
Ах, какая же сердцу отрада,
ну, к чему бы её прислонить!
По балету мы все там, где надо,
раскалялась содружества нить.
Я смотрю на семейное фото,
слышу, мама, твой сдержанный смех.
Где обман расцветал, как болото
были вы замечательней всех!
Память столько событий тасует!
Явь и зАмки на рыжем песке.
Мне казалось — Шагал вас рисует
в перемене на школьной доске.
… Столько лет я без вас! Очень долго!
Путешествую, евро хрустят
и впадает по-прежнему Волга,
а родители в небе летят.

* * *

В груди, как среди пальм — ни ветерка
кровь не бурлит, она без метастазов.
И никаких ни сектров, ни Газов
лишь шашлычок забыт у костерка.
Лишь маленькая девичья ладонь
лишь тлеющая в пальцах сигарета
напомнят мне, что скоро конец лета
сентябрь пылает, как в печи огонь.
Знать после нас народ совсем другой,
моложе и, наверно, с бОльшим правом
разляжется по этим рыжим травам,
и будет Богу самый дорогой.

Понедельник

Дерево не посадил, бездельник
не построил дом, очаг храня.
Только сын один — мой понедельник
и не надо мне другого дня.
Мне его успех всему порука!
Коль не он на смену мне так кто ж?
Вот бы хорошо ещё и внука
чтоб лицом на деда был похож.
На Востоке Ближнем стать своим бы
в Средиземном плавать, как Кусто!
Надевать на всех прохожих нимбы,
в милосердье жить хотя б лет сто.
Нынче может быть, ещё до морга
наплевать на разум и химер
дать тому, кто в коме, дать свой орган.
Но не почку. Сердце, например.