Приехали мы в поселение Нахалат Егуда, к пустынной каменистой горе. После польских садов и лесов, это было унылое место, не очень похожее на землю, текущую молоком и медом. Нужно было обладать очень большим желанием, чтобы возродить эту землю, но уже через пару лет там стоял кибуц «гиват ганим» — Холм садов!

Польский кибуц «Волынь-Б»

Фрагмент из будущей повести
Читайте также: «Выбери жизнь!», «Декоратор Лютер и Ванзейская конференция»

Владимир Янкелевич

— Ты знаешь, Шошана, как-то раз мы решили проверить в деле свои идеи труда на земле. Собрались группой, я уже и не помню точно, сколько нас было 9 или 10 человек, и отправились работать на ферму. Собирались мы примерно поровну, но потом родители под разными предлогами смогли оставить девушек дома, так что в группе Зора была только одна.

Дело было в начале зимы, нужно было срочно убрать овощи с поля, пока они окончательно не перемерзли. Мы тоже могли перемерзнуть, было уже холодно, около 10 градусов мороза, земля почти окаменела. Но мы работали так «горячо», что холода не чувствовали. Наверно от нашей работы температура воздуха поднялась на несколько градусов.

Мы надеялись, что после работы наша единственная девушка поможет с приготовлением ужина, но оказалось, что она даже не знает, как сделать чашку чая.

— А ты, Шошана, знаешь, как сделать чашку кофе?

— Не уверена, но мне кажется, что бояться не стоит. Поставим эксперимент?

— Только совместно. И сделай, пожалуйста, «боц».

Кофе был хорош.

— Здесь в Израиле думают, что кофе-боц, это чисто израильский напиток, но мы с друзьями пристрастились к нему еще в Польше. Там, в центрах подготовки Хехалуц (הֶחָלוּץ) некогда было возиться с джезвами, просто времени не было.

Хехалуц был сионистской организацией в чистом виде. Они поддерживали тесные связи с самыми различными сионистскими молодежными организациями, с нашей А-Шомер А-Цаир, с Гордонией, с А-Киббуц А-Меюхад, в общем — они не делали различий между направлениями сионизма, готовили к алие всех.

В свое время основатель Хехалуц Менахем Усышкин призывал к созданию «общееврейской рабочей организации, члены которой — здоровые телом и душой холостые юноши и девушки — примут на себя обязательство провести три года в сельскохозяйственных поселениях Эрец-Исраэль, где они будут солдатами еврейского народа, однако их оружием будут не сабля и винтовка, а плуг и лопата».

— Хороши бы мы были, Шоша, если бы у нас был бы только плуг и лопата, без сабли и винтовки.

Но насчет винтовки мы разобрались сами, а вот подготовка в Хехалуц к алие шла основательная. Причем готовили совершенно практически. Они создали три больших учебных центра-кибуца, где проходила подготовка молодежи к будущей жизни в кибуцах Эрец-Исраэль. А жить в коммуне, где все общее, «где каплей льешься с массами» совсем не просто, этому на самом деле нужно было учиться. Да еще нужно было научить и собственно строительным навыкам, ведь свой кибуц еще предстояло построить там, на своей земле.

А это нужно было сделать по уже проверенному способу, за одну ночь, так, чтобы строительству не успела помешать английская администрация.

Мы, костопольские «старики» готовились в одном таких центров, он назывался «Волынь-Б». Там особенно пригодились плотницкие навыки Аарона, в нашей костопольской бригаде бригадиром был он.

«Халуцианский кибуц» работал на базе достаточно большой фермы еврея-сиониста. Он закрепил за нами местного сельского жителя, который и обучал нас различным сельскохозяйственным работам, всему тому, что могло нам пригодиться в Палестине, когда мы станем членами своего «киббуца».

Не знаю, как в двух других кибуцах, но у нас доходило до парадоксов, которые сейчас кажутся забавными. Дело в том, что по крайней мере в системе организованной «Хашомер Хацаир», действительно всё было общим — от питания до одежды.

— Понимаешь, Шоша, идея, возведенная в абсолют, это иногда трагично, иногда — смешна. Так, например, много сложностей возникало у наших девочек. Ведь даже лифчики у них были общими, а размеры грудей, естественно, разными… Но так мы понимали жизнь в «абсолютном коллективе»: абсолютно всё общее, все равны, никто не имеет никаких преимуществ.

Далеко не все выдерживали это. Мы были из сравнительно благополучных еврейских семей. Дома, естественно, не всех приучали к физическому труду. Отсев был от 20 до 30%. Зато тот, кто выдерживал этот «экзамен на зрелость», получал звание «халуца», считалось, что он готов к алие..

Наша бригада. Аарон в первом ряду слева.

Это был наш первый кибуц, его мы строили в Польше в 1929 году. Кибуц Негба мы строили спустя 10 лет.

Да, кибуц Негба мы строили спустя 10 лет, но для этого еще нужно было переселиться в эрец-Исраэль. А это стало серьезной проблемой.

Из-за арабских бунтов и последующих переговоров с делегацией Арабского палестинского конгресса в 1930 году английские власти приняли «Белую книгу Пассфилда», он был тогда министром по делам колоний. Этот документ практически перечеркивал декларацию Бальфура и утверждал, что свободных земель для еврейской колонизации нет.

Жене лорда Пассфилда, а она была видным экономистом, соучредителем Лондонской школы экономики и помощником своего мужа, принадлежит элегантное выражение об экономической емкости Палестины: «no room to swing a cat», что можно приблизительно перевести, что «там нет места, чтобы всунуть даже кошку». Что сказать, англичане всегда были мастера на элегантные выражения. Правда элегантность не гарантирует истинности. На волне протестов, премьер-министру пришлось говорить, что его не так поняли.

Польшу это не устраивало, они помогали иммиграции, тем, у кого сертификаты на въезд в Палестину были и тем, кто их не имел, по мере сил, старались повлиять на английские власти. Хотелось как можно шире открыть для евреев двери в Палестину и помахать им рукой на прощанье, а потом зажить счастливо без этих хлопотливых людей.

Такой была атмосфера в Польше. Жизнь без евреев потом получилась, правда счастья это не прибавило.

— Лорд Пассфилд очень бы удивился нашему пониманию его «Белой книги». Мы сразу поняли, что он сказал нам, правда, не так, как он предполагал. Написано Пассфилдом было много всякого, но мы прочли в этом «Лех-леха миарцеха».

— «Иди из земли твоей, из родины твоей и из дома отца твоего — в землю, которую Я тебе покажу!»

— Да, Шоша, именно так, только Землю нам уже показывать не нужно было, мы ее увидели еще в Польше. Но главное, что мы вынесли из этой «книги», что время раздумий закончилось.

Для нас, костопольских «Юных стражей», решение абсолютно было очевидным. Нужно было срочно уезжать в Подмандатную Палестину, нравится это или не нравится мандатным властям, согласны или не согласны с нами родители. Это мы решили уже давно, но сейчас стало абсолютно ясно, что медлить нельзя. Да и принцип личного осуществления целей движения требовал от каждого на деле лично выполнить то, о чем так горячо рассуждали ночами у костра.

В 1930 году, я с первой группой костопольских «стариков» уехал в Эрец-Исраэль, затем в течение года приехала и вся наша дружная команда. Только Аарон задержался на два года, он должен был завершить службу в польской армии.

На этой фотографии Аарон, солдат Польской армии с друзьями перед их отъездом в Эрец-Исраэль. Сам он присоединился к ним в 1933 году.

Ехали поездом, две ночи и день, от окон не отходили, все же первая поездка за границу. Волновались все, ощущение было непонятным, какая-то смесь радости, заботы и смутных ожиданий…

Проехали Австрию, Италию, и вот наконец — Бриндизи!!! Город, как город, что мы ожидали? Увидеть Ганнибала? Так это было давно.

А дальше морем — в страну нашей мечты…

И вот, наконец, через пять дней морского пути, мы вышли на берег.

Хайфа… Все необычно, пестрая разношерстная толпа. У дороги лежит верблюд. Он презрительно посмотрел на нас и отвернулся. Но нам некогда было осматриваться. Нас встречал симпатичный парень из Иерусалима. Официальная часть закончилась через минут пять, и мы отправились в кибуц.

Вот она, страна свободы! Теперь наша жизнь пойдет там, и все будет прекрасно.

Приехали мы в поселение Нахалат Егуда, к пустынной каменистой горе. После польских садов и лесов, это было унылое место, не очень похожее на землю, текущую молоком и медом. Нужно было обладать очень большим желанием, чтобы возродить эту землю, но уже через пару лет там стоял кибуц «гиват ганим» — Холм садов!

А 22 февраля 1933 года в порту Хайфы ошвартовался маленький итальянский пароход «Марта Вашингтон». Мы, приехавшие раньше, встречали 16 парней и 12 девушек, завершивших подготовку в «Волынь-Б». Аарон наконец снова был с нами.