Семён Талейсник: ДОБРОЕ ДЕЛО ОДНОЙ НЕЗНАКОМКИ

Семён Талейсник

ДОБРОЕ   ДЕЛО   ОДНОЙ   НЕЗНАКОМКИ

 

Было время в стране, когда в Москву, Киев или в Ленинград приезжали люди из провинции с тем, чтобы походить по музеям, по театрам, увидеть, как меняются (не всегда в лучшую сторону) обе столицы, главная и северная. А то и просто погулять по знакомым или незнакомым местам, повидаться с родными, близкими, пообщаться с друзьями. Посещение магазинов было чаще вызвано  любопытством, нежели стремлением покупать, хотя некоторые товары всё же хотелось приобрести для себя или выполняя чей-либо заказ. Но театр, любой, в который можно было достать билет то ли в Москве, то ли в Ленинграде, в Киеве  был непременным ритуалом. И вечер, проведенный  вне театра, считался потерянным зря. После спектаклей зрители всегда возвращались духовно обогащёнными, пресыщенными впечатлениями, будто побывали на празднике.

Немало приезжих считали покупки или «шопинг» своей основной целью, но стоит ли их осуждать при том дефиците некоторых товаров, который имел место в стране. Не забуду многочасовую очередь, которую я некогда выстоял, на проспекте Гагарина в Москве, покупая импортные обои для всех комнат, кухни и коридора после получения новой квартиры. Но вскоре  пришли другие  лихие времена, когда поезда  дальнего следования и пригородные электрички стали заполняться народом, жаждущим не столько зрелищ, сколько хлеба. Всеобъемлющий, охвативший всю страну дефицит продуктов и товаров ещё не захватил столицу, и она превратилась в город сплошных очередей за тем,  что только можно купить, достать и вывезти не для устройства пьянок и увеселений, а для того, чтобы накормить и одеть семью.

Чемоданы, баулы, свёртки и авоськи наполнялись колбасой, апельсинами, консервами, одеждой и обувью, не говоря уже о коврах, обоях и прочих самых разнообразных, необходимых в хозяйстве вещах. Приезжие и местные жители, заходя в магазин, даже не узнав ещё, «что дают», занимали очередь, а уж потом выясняли по поводу чего стоят в ней люди. Ибо, если удача им подвернулась, то они будут ближе к прилавку, не потратив времени на выяснение, за чем толпится народ, и не окажутся последними в очереди. И им хватит товара.

Так и поступила подруга моей жены, зайдя в солидный киевский универмаг, запруженный  пришлым и местным народом, снующим между кое-где уже выстроенными очередями к прилавкам, торгующими дефицитом. В такую змееподобную, неровную в соответствии с изгибами помещения, очередь за импортными женскими сапогами и пристроилась наша знакомая. Впереди неё оказалась молодая симпатичная женщина с ребёнком лет 5 -6, которому вскоре надоело однообразие очереди, где ничего нового не происходило и люди, переминаясь с ноги на ногу, терпеливо стояли, переговаривались, ждали и периодически смещались на пару шагов по направлению к прилавку. Наша героиня, видя страдания нетерпеливого, как и все дети, мальчика, тут же познакомилась с ним и начала беседовать на отвлечённые темы, пытаясь отвлечь его внимание от уже изрядно надоевшей ему окружающей  толпы. Мудрой, как её считали подруги, женщине это не составило особого труда. Тем более, что её сын был примерно в таком же возрасте. Она развлекала его, он смеялся, и время для них быстрее проходило. Сокращалась и очередь.

Не тратя времени попусту, стоявшие в очереди женщины, вскоре, уже знали какие сапоги «выкинули» сегодня на продажу, чьё производство, какие фасон и расцветка, а, главное, – какова их цена. И тут подругу моей жены как молнией пронзила догадка, что денег то ей не достаёт. День близился к концу. Позвонить некому, идти искать деньги у близко живущих знакомых, чтобы одолжить, а тем более ехать домой за деньгами, времени явно недостаточно. Неумолимая очередь всё приближалась, число впереди стоящих людей уменьшалось. Уже недолго осталось и до закрытия магазина. Катастрофа! Вожделенные сапоги ей не достанутся! Заметив изменившееся лицо женщины, внезапно прекратившей  общение с ребёнком и узнав причину из её сбивчивого рассказа, мать ребёнка, уяснив создавшееся положение, предложила свой вариант выхода из создавшейся ситуации. Если, допустим, примерив сапоги, они ей не подойдут по какой-либо причине – размеру, расцветке, колодке, замку, то она даст женщин недостающую сумму и  та сможет приобрести сапоги.

На естественный вопрос:

— «А как я смогу вернуть Вам деньги? Ведь Вы меня совершенно не знаете и видите первый раз».

Ответ мамы малыша прозвучал обыденно:

— «Вот мой адрес. Я живу там то».

На том и порешили.

Сапоги  маме мальчика не подошли. Недостающая сумма была вручена ошеломлённой покупательнице, испытывавшей неловкость в возникшей ситуации. Ей очень не хотелось даже подумать о возможном сомнении той, что как-никак рисковала, но мысли не подчиняются воле человека, хотя говорят, что их можно прогнать. Тем не менее,  подруга жены ушла из магазина довольная покупкой, хоть и несколько смущённая возникшей ситуацией с деньгами, долгом незнакомой женщине. Малыш на прощание улыбнулся и помахал ручкой весёлой тёте.

Семья знакомого малыша и доверчивой мамы жила в пригороде, куда не без труда уже на следующий день пораньше добралась, счастливая обладательница дефицитных импортных сапог, взяв дома необходимую сумму. Возвращая с благодарностью долг, не преминула всё же спросить с еврейской дотошностью:

— «А, если бы деньги Вам не вернули, допустим, не я, а кто-нибудь другой имярек?»

— «Ничего страшного. Я просто сделала доброе дело».

Вот такая простая русская или украинская женщина. Такие встречались люди на «просторах Родины чудесной», с такой нетривиальной ментальностью, добротой и надеждой, что за добро им воздастся. Здесь, в Израиле, тоже, говорят, некоторые делают мицвот (добрые дела). Хотелось бы верить или хотя бы надеяться…

8 комментариев для “Семён Талейсник: ДОБРОЕ ДЕЛО ОДНОЙ НЕЗНАКОМКИ

  1. «Значит на бывшей Родине нашей не были люди в массе своей склонны к совершению добрых поступков, скорее, наоборот». (Марк Аврутин)

    Позволю себе не согласиться. О таких вещах, если мы не патентованные мизантропы, мы всегда говорим, как о маленьком чуде, вне зависимости от их массовости. Рассказы о том, как нас ная-нае-наё редко доходят до бумаги: одно дело пожалиться в разговоре, другое — рассказать urbi et orbi как ты лопухнулся — разве что в юмористической зарисовке. К тому же сделавший только что кому-то добро через пять минут может сделать что-то, что для другого добром не покажется. Но на основании ни первого, ни второго нельзя делать экстраполяционные выводы о народе в целом.

  2. Казалось бы, описан частный случай. Описан простым, доступным, «скромным» языком. Но при всей стилистической неприхотливости документального рассказа автор, как и в других своих многочисленных работах, умеет поднимать серьезные вопросы морально-этического плана. Речь идет о доброте,о доверии людей друг к другу.Причем, история относится к суровым совковым временам тотального дефицита. Казалось бы, люди в таких условиях должны были «звереть»,и большевистский лозунг тех времен «ЧЕЛОВЕК ЧЕЛОВЕКУ — ДРУГ, ТОВАРИЩ И БРАТ» на деле приобретал свою противоположность.
    Но удивительный парадокс: чем трудней живется людям, тем чаще (конечно, не у всех!)просыпаются чувства доброты, взаимовыручки и содарности.
    Рассказ уважаемого автора напомнил мне случай из собственной совковой жизни в период дифицита. На первый взгляд — мелкий заурядный эпизод. Но для меня он — на уровне шекспировской трагедии(прошу прощение за пафос).
    Итак, сидим мы как-то у приятеля в гостях («мальчишник» в пять персон)и выпиваем. За разговором не заметили (как всегда это случается),что прикончили последнюю бутылку. Естественно, само собой, возникает сакраментальное решение: добавить. Но на какие бабки?! Мы на финансовой мели.Всё что было, мы уже реализовали.
    Выворачиваем карманы. Кое-как собрали на бутылку, оставив по пятаку на проезд в метро.
    Кому бежать? Бросаем жребий. Окаянный жребий выпадает на меня.
    Бегу в соседний магазин. Вино-водочный отдел запружен до отказа. Ор, мат и даже перемат. Вввинчивуюсь в очередь. Наконец, достигаю заветного прилавка и, получив бутылку, выдавливаюсь из очереди.
    То ли от нервной перегрузки, то ли от счастья, то ли от спёртой духоты, у меня вспотевшие ладони. Я продираюсь к выходу и,о ужас!, бытылка выскальзывает из рук и грохается на цементный пол.
    Мужики мгновенно расступились, окружив кольцом стеклянные осколки и водочную лужу.
    На моем лице нет лица… Я с ужасом смотрю на бывшую бутылку и чувствую, как по щекам сползают слёзы.
    Слышу голоса:
    — На вторую деньги есть?
    Я мотаю головой:
    — Откуда? Ни копейки… — и в подтверждение стал выворачивать карманы. — Мужики теперь меня убьют. Они последнее отдали.
    И вот тут-то я впервые испытал, что такое алкогольное мужское братство.
    — Не убивайся, парень, подмогнём.Кто сколько сможет.
    По кругу поплыла чья-то кургузая мятая фуражка.
    Спустя минуту или две у меня в руках была бутылка «Старки».
    «Вот такие мне встречались люди на «просторах Родины чудесной»,- как написал Семён Талейсник. И я с ним полностью согласен.

    1. Бывают комментарии — полноценные, исчерпывающие, содержащие необходимый набор замечаний и критической оценки, с преобладанием часто положительных (увы!)фраз… Но бывают и такие, когда комментатор по аналогии приводит свою историю, подчёркивающую отношение к написанному, и вызвавшее автором его воспоминание. Как это сделал Александр Бизяк, опытный и незаурядный мастер критических обобщений, сумевший в несколких строках представить небольшой рассказ. Подобный комментарий поддерживают у автора стимул к продолжению воспоминаний и попыток их описаний. Именно такой комментарий написал А.Бизяк и я не могу не поблагодорить его и подчеркнуть к нему своё уважение

      1. ДОРОГОЙ СЕМЕН!
        Отвечу твоими же словами: Твои истории и комментарии поддерживают и у меня стимул к продолжению воспоминаний и попыток их описаний.
        Еще раз благодарю за твой рассказ!

  3. Замечательно тёплый, полный ностальгии по «нормальным» человеческим отношениям, рассказ. С одной стороны, в нём использована как бы стандартная для интеллигенции фабула, с другой, — практически нереальный случай.
    Хороший литературный язык и приятная манера изложения.

    1. Уважаемый Роланд!
      Весьма благодарен Вам за отзыв. А реальность подобных поступков очевидно имеет место и не только в описанном моём рассказе. Вот и Марк Аврутин написал, что подобный имел место и с его женой. Жаль, что в двух словах не описал, что именно. Никому из пишуших авторов не стоит замалчивать всякие необычные поступки, свойственные людям, чтобы иметь как можно меньше оснований не удивляться, а восхищаться ими.

  4. Было, дорогой Семен, было такое, но крайне редко. Вот с подругой вашей жены было, и с моей женой почти подобный случай произошел. Хотя и не в магазине, но тоже совершенно незнакомая женщина одолжила некоторую сумму денег. Но ни с Вами, ни со мной такого не произошло, а то, наверное, не стали бы описывать случай с подругой жены. А ведь Вы как врач, знаю, много доброго сделали для людей. Значит на бывшей Родине нашей не были люди в массе своей склонны к совершению добрых поступков, скорее, наоборот.

    1. Уважаемый Марк!
      Не важно с кем, не важно где, не важно когда. Важно что этот случай был, а значит людям такие поступки свойствены. Не только ж гадкие описывать…И каждый подобный случай должен быть рассказан как можно большему числу людей. Особенно молодым, даже детям и подросткам. Это для них и пример и элемент воспитания.
      Спасибо за отклик.

Обсуждение закрыто.